Угрюмая, в будничной прозе, такая же, как и вчера,
все в той же обыденной позе, безвольность руки вдоль бедра.
Глаза затухли, оттлели в холодный пропепельный цвет,
когда-то задорно горели, но в памяти этого нет.
А раньше и руки ласкали, и губы шептали:- "Всё в сласть",
а раньше себя отдавала за счастье, о всю затаённую страсть.
Вернись из далёко, как прежде, к экспрессу в последний вагон.
Он там же один, одиноко, с надеждой глядит на перрон.